4 месяца, 3 недели и 2 дня

Триумф румынского кино

Зрителю предстоит перенестись в 1987 год нашего недалёкого социалистического прошлого. Эта фестивальная лента расскажет об эпохе правления печально прославившегося диктатора Николае Чаушеску. В то время в обнищавшей Румынии средства контрацепции были практически недоступны, а за нелегальные аборты полагалось от 5 до 10 лет тюремного заключения.

В центре сюжета оказываются две студентки политехнического университета - Габита и Отиллия. Почти половину ничего не поясняющего экранного времени фильма, подруги к чему-то старательно готовятся, занимают деньги, с трудом снимают номер в гостинице, встречаются там с неряшливого вида мужиком по имени Бебе... И только когда будет произнесено слово «убийство», сомнений больше не останется: Габита собралась делать тот самый нелегальный аборт, за который дают от пяти до десяти, а Отиллия ей в этом помогать.

Внимание в фильме Мунджиу сфокусировано на Отиллии. Есть такая порода людей, которые всегда готовы помочь, и движет ими именно не желание оказать помощь, а какое - то абстрактное чувство справедливости, лишь потому, что «так должно быть», ведь кто-то должен выручать друзей. Отиллия беспрекословно выполняет все просьбы Габиты, искренне переживает за лучшую подругу, одним словом ведёт себя в непростой ситуации разумно и спокойно, понимая, что это может быть их единственный способ избавиться от ещё не родившегося ребёнка.

Габита, напротив, персонаж тут чуть ли не второстепенный. Все её наивные фразы «я думала», «я хотела» на деле вроде бы должны вызывать негодование исключительно условиями, в коих юной девушке пришлось очутиться, и поначалу это именно так. Однако, «4 месяца, 3 недели и 2 дня» - фильм не только про нелегальный аборт, да и вообще он куда сильнее и проникновеннее. Ведь, правда, не могла же картина-агитка отнять у престижных конкурентов Золотую пальмовую ветвь только из-за вечно актуальной идеи, что, мол, запрет на аборты тоже не выход. Постепенно за всеми этими наивными «я думала» проступает холодный расчёт, желание взвалить свои проблемы на плечи ни в чём не повинной подруги, использовать её в своих низких целях. Нет, Габита точно недостойна жалости, ибо вся её подлая сущность не является порождением режима тотального контроля, он, этот режим, лишь обнажил в характере девушки то, что было прежде глубоко скрыто.

Фильм целиком выдержан в рамках известной поговорки «друзья познаются в беде» и прекрасен он, прежде всего, детальным раскрытием характеров подруг. Расплата Отиллии за свою доброту к людям, по магической силе последних секунд картины и сопереживанию главной героине, сопоставима разве что со сценами из какого-нибудь «Рассекая волны» триеровской трилогии «Золотое сердце». Тяжкое осознание всего случившегося приходит к Отиллии куда позже, равно как и к зрителю, нож в спине даёт о себе знать лишь тогда, когда нанесённая Габитой рана уже полна яда, но этого мы уже не увидим, наблюдая, как по тёмному-тёмному экрану медленно ползут титры.

Первое, что бросается в глаза с первых секунд просмотра картины Кристиана Мунджиу это полная историческая достоверность. На первом плане здесь знакомые, родные для жителей стран бывшего соцлагеря, серость и тотальный контроль. Типовые бетонные коробки многоэтажек, повсюду одинаковые автомобили, невыразительная, некачественная одежда, грубый персонал, постоянный поиск дефицитных товаров, и, конечно, повсеместные взятки.

Унылую атмосферу тех лет подчёркивает полное отсутствие музыкального сопровождения и новаторская операторская работа. Стоит отметить отличную реакцию оператора на смену настроений режиссёра. В «нужные» моменты ручная камера то слегка отклоняется в сторону, то слегка подрагивает, а в одной из ключевых сцен этот бесхитростный приём удивительным образом получает способность со всей полнотой чувств передать безучастному наблюдателю по другую сторону экрана смятение и страх Отиллии.

Живая и будто бы движущаяся сама по себе камера лишь на первый взгляд кажется любительским приёмом. На самом деле, именно на передаче настроения с помощью движений камеры (за отсутствием других ярких средств выражения) строится диалог режиссёра со зрителем. Сравнение нервных, полных напряжения эпизодов прогулки по ночному городу с рушащимся внутренним миром девушки, наверное, лучшая метафора.

У картины «4 месяца, 3 недели и 2 дня» есть всё необходимое, обеспечившее ей безусловный успех: острая социальная направленность, чётко выраженная идея и полное отсутствие отступлений от неё, что проще говоря, называется тем самым форматом Канн. «4 месяца, 3 недели и 2 дня», получивший в Каннах Золотую пальмовую ветвь, в первую очередь - большое открытие для любителей кино, ну а для Румынии, лишь недавно вступившей в состав ЕС – огромное достижение. Необыкновенный фильм Кристиана Мунджиу, снятый без влияния каких-либо посторонних кинематографических традиций, т.е. в стране практически без развитой киноиндустрии вновь напоминает нам о том, как мало нужно для рождения глубочайшего произведения: всего-то ясная голова режиссёра, да тонкое мастерство оператора. Для кинематографистов, небольшими средствами достигших высоких целей в ленте «4 месяца, 3 недели и 2 дня», победа в Каннах, это действительно, торжество содержания над формой, одновременно и неожиданный и как будто бы долгожданный триумф румынского кино.